Обновления | Новости | Словарь | Библиотека | Интервью | Лекции | Персоналии | Юмор | Разное | Форум | Ссылки | info@ethology.ru
  Этология.Ру / Елена Анатольевна Гороховская / «Этология: рождение научной дисциплины»
СОДЕРЖАНИЕ

2.2. Возникновение научного предмета "поведение животных" и области его исследования в рамках зоопсихологии

Мы думаем, что для понимания того, как возникла самостоятельная область исследования поведения животных и сам этот предмет, необходимо сначала рассмотреть когнитивную структуру научных областей и дисциплин, имеющих отношение к изучению жизни животного в целом, которые существовали накануне появления интересующей нас научной области, и затем проследить и проанализировать трансформацию, приведшую к формированию научных школ и дисциплин, занятых поведением животных как особым фундаментальным аспектом их изучения.

Это утверждение может показаться тривиальным, однако такое исследование может начаться только при условии признания, что когда-то, и не очень давно, ”поведения животных” как научного предмета действительно не существовало. Но как раз этого и не делается. Несмотря на присутствие в историко-научных работах дежурных фраз об изучении "поведения животных" во времена ранее конца XIX в., даже из них, на наш взгляд, можно вывести предположение, что ранние авторы исследуют нечто отличное от того, что мы привыкли называть поведением животных. Обращение к первоисточникам, по нашему мнению, укрепляет это впечатление.

Долгое время непосредственной причиной всей наблюдаемой активности животных обычно считали психическое начало, и эта внешняя активность не воспринималась отдельно от психических процессов. Чисто декартовский подход к животным как к автоматам, лишенным души, не получил широкого распространения среди натуралистов и философов (подробнее об этом см., например, [Richards, 1987, p. 20-70]). Психика, хотя и увязывалась с физиологическими процессами и особенностями строения нервной системы, но рассматривалась как самостоятельный агент (или как имеющая в себе особое психическое начало, несводимое ни к чему другому), как считали аристотелианцы, либо же сама материя наделялась элементарными психическими качествами, как это было в представлениях сенсуалистов.

Вплоть до XX в. описание активности животных велось, как правило в терминах, указывающих на ее психическую основу: "инстинкты", "привычки", "обычаи", "нравы", "манеры", "характер", "повадки", "душевная деятельность", "воля", "ум", "чувства" и т.п. Авторы, конечно описывали, что конкретно делают животные, говоря , например, что птица строит гнездо, клюет зерна или поет песни, и использовали, хотя и нечасто, такие обобщающие слова, как "действия" и "деятельность", но данные слова не носили терминологического характера. Мы обратили внимание также на то, что вышеприведенные термины, указывающие на связь с психикой, как показывает контекст их употребления, чаще всего означали одновременно и психическую основу действий животных, и сами действия на этой основе, причем это касается не только таких терминов, как "инстинкт" или "привычка", но и таких, как "ум" и "чувства". В отдельных случаях могло выделяться только одно из этих значений, и если делался акцент на действиях, то могли употребляться такие словосочетания, как "инстинктивные действия", "привычные действия", "умственные действия" и т.п. Тесное переплетение в терминологии представлений о психике и внешней активности обнаруживается в работах всех авторов, на которых ссылаются историки, говоря об "изучении поведения животных" ранее конца XIX в. - и таких ранних авторов XVIII в., как Р. Реомюр или Ш.-Ж. Ле Руа, и тех, кто работал во второй половине XIX в., как Ж.-А. Фабр или Ч. Дарвин. В следующем параграфе глава "Инстинкт" из "Происхождения видов" Ч. Дарвина будет подробно проанализирована нами в этом плане.

Вплоть до конца XIX в. в сфере изучения жизни животных можно выделить две основные исследовательские темы: 1) изучение образа жизни животных (этот термин также использовался), включая его "инстинкты", "привычки", "нравы" и т.п., в русле естественной истории и 2) изучение собственно проблем психики - "души" животных - в русле как естественной истории, так и философии - натурфилософии и богословия.

В зоологической традиции "инстинкты", "привычки", "хозяйственная деятельность" животных, их "ум" и "чувства" изучались и описывались как часть естественной истории различных видов наряду с более фундаментальными, как долгое время считалось, вопросами - их анатомией, морфологией, систематикой, особенностями их телесного развития и физиологии. Причем термины "привычки" и "обычаи" относились не только к описанию психических качеств и основанных на них действиях, но и к самым различным чертам образа жизни: особенностям местообитания, выбору пищи, характеру размножения и жизненного цикла, взаимоотношениям с другими организмами и неживым окружением, т.е. ко всему тому, что сегодняшние ученые интерпретировали бы, используя современные понятия, как биологию, экологию и эко-физиологию. До последней трети XIX в. немногие натуралисты, среди которых преобладали любители, уделяли серьезное внимание образу жизни и психике животных (см., например, труды Р. Реомюра [Reaumur, 1732-1742], Ж. Бюффона [Buffon, 1749-1767], Ф. Кювье [Cuvier, 1808, 1822, 1825], Ж.-Б. Ламарка [Lamarck, 1809], Ш.-Ж. Ле Руа [Le Roy, 1768], Ж.-А. Фабра [Fabre, 1879-1907], Ф. Юбера [Huber, 1792] и П. Юбера [Huber, 1810], Ж. Вирея [Virey, 1822], У. Керби [Kirby, 1835]).

Хотя большинство философов всегда в той или иной степени касались вопросов психики животных, до появления зоопсихологии в качестве самостоятельной научной области детально эту проблематику и среди них рассматривали немногие (например, Аристотель (1976), Р. Декарт (1950), Ж.-А. Гэр [Guer, 1749], П. Гассенди [Gassendi, 1658], Э. Б. де Кондильяк [Condilliac, 1755], Г. Раймарус [Reimarus, 1760]).

В течение всего этого периода и натуралисты, и философы главные теоретические вопросы ставили не о внешней деятельности, а о психике животных: о ее природе, о соотношении инстинктов, привычек и ума, о сходствах и различиях психических качеств животных и человека и др.

Тем не менее современные историки науки рассматривают в качестве изучения поведения все, что в работах ранних авторов относится к изучению "инстинктов", "привычек", "ума", "чувств" и т.п., то есть всего, что, как мы указали, объединяло в себе представления о внешней активности и психике животных или подразумевало собственно психику. Особенно легко для современных читателей интерпретировать у прежних авторов в качестве исследования поведения все описания действий животных независимо от менталистского контекста, в котором они приводятся. В наше время термин и понятие "поведение животных" стало настолько всеохватывающим, а существование этого понятия воспринимается настолько само собой разумеющимся, что перевод того, что делали ученые раньше, на язык современных представлений происходит, видимо, совершенно незаметно. Однако, на наш взгляд, при таком переводе не только теряется аутентичный образ прошлого. Мы полагаем, что при подобном подходе не удается понять и оценить природу и глубину научных изменений, которые привели к современной ситуации в науке.

Появление научного предмета "поведение животных" и формирование области исследования поведения животных в конце XIX - начале XX века было частью сложных процессов дисциплинарной трансформации в науке, сопровождавшейся возникновением новых научных областей, направлений и дисциплин. Среди них основными процессами для становления изучения поведения животных были: 1) появление нового активного направления в зоологии, специализировавшегося на исследовании всего естественного образа жизни животного; 2) связанное с этим направлением становление экологии животных; 3) Возникновение новых экспериментальных направлений в нейрофизиологии; 4) становление экспериментальной психологии и, наконец, важнейшее значение имело 5) возникновение и развитие зоопсихологии как междисциплинарной области исследования.

С конца XIX в. стало быстро расти число зоологов, интенсивно изучавших те аспекты естественной истории животных, которые относились к образу жизни, инстинктам, привычкам, уму и чувствам животных, хотя этих ученых было по-прежнему значительно меньше, чем исследователей в области морфологии, систематики, а также бурно развивающихся областях физиологии и эмбриологии. К тому же среди них преобладали любители, под которыми мы будем понимать здесь тех, кто не имел формального университетского образования и научной степени в области биологии, хотя мог быть профессионалом в другой области, например, в области психиатрии, как исследователь муравьев О. Форель (O. Forel), или в юриспруденции, как изучавший жизнь бобров Л. Морган (L. Morgan).

Мы уже упоминали в первой главе о возникновении в зоологии в конце XIX - начале XX века движения за изучение не мертвых образцов, а живых животных и их образа жизни в естественных для них условиях - либо в природе, либо воссоздавая природные условия в неволе, как, например, предлагал Ч. Уитмен (см. [Burkhardt, 1988, 1991; Durant, 1981]. Он выдвинул идею "биологической фермы" - экспериментальной станции, которая, по его мнению, лучше подходит для углубленного изучения жизни животных, чем полевые условия. Многие зоологи рассматривали изучение инстинктов, привычек, "хозяйственной деятельности" животных, их жизненного цикла и образа жизни в целом как неотъемлемую составную часть биологии, заслуживающей, по мнению некоторых, того, чтобы стать особой биологической дисциплиной. Одним из кандидатов на ее роль предлагалась "этология" (в понимании И. Жоффруа Сент-Илера, А. Жиара, У. Уиллера), другим - была "экология" или "биономия" Геккеля. Конец XIX начало XX века было временем становления экологии в современном смысле этого слова. И зоологи, занявшиеся экологией животных, (например, В. Шелфорд (V. Shelford), У. Олли ( W. Allee) [Mitman, Burkhardt, 1991]) нередко объединяли в своих исследованиях изучение собственно экологии и всей внешней активности животных, которая с начала XX в. все чаще стала охватываться термином "поведение".

В последней трети XIX в. изучение "инстинктов", "привычек", "нравов", "ума" и "чувств" животных, т.е. их психики и внешней активности, понимаемые в их неразрывности как "душевная (или психическая) деятельность" превращается в новую исследовательскую область - зоопсихологию. Важно подчеркнуть, что вначале в самостоятельную научную область выделилась именно психология животных, а не исследование их поведения. Это произошло потому, что первоначально оформился и имел уже давнюю традицию изучения такой научный предмет как "душа", или "душевная деятельность" животных.

Зоопсихология так и не превратилась в единую дисциплину, хотя с самого начала ее энтузиасты рассчитывали на это и даже были в этом уверены. В указанный период, начиная с последнего десятилетия XIX в., появлялось много книг, брошюр и статей под такими названиями, как "Зоопсихология", "Сравнительная психология", "Основы зоопсихологии (или сравнительной психологии)", "Новая зоопсихология" и т.п., которые писали и зоологи, и физиологи, и психологи (см., например, [Вагнер, 1910-1913; Alverdes, 1925; Bohn, 1911; Forel, 1910; Kafka, 1914; Morgan, 1894; Ziegler, 1921; Zur Strassen, 1908]). В них обычно излагались теоретическое кредо автора, история вопроса, давался обзор текущих самых разнообразных исследований в зоологии, физиологии и психологии, а также велась полемика с приверженцами иных, чем у автора, общих подходов к зоопсихологии.

Зоопсихология формировалась как междисциплинарная область, представлявшая в конце XIX - начале XX века мозаику из множества различных школ и направлений, связанных с зоологической, физиологической и психологической традициями исследования. Ее можно также охарактеризовать как научное движение. В обсуждении ее методологических и теоретических проблем активно участвовали и те ученые, которые сами не занимались конкретными зоопсихологическими исследованиями или такие исследования были отдельными незначительными эпизодами в их научной деятельности (например, психологи В. Вундт (см., например, [Wundt, 1892]), Э. Клапаред (см., например, [Claparède, 1913]).

Зоопсихология как междисциплинарное движение конца XIX - первой трети XX века до сих пор не получила должного освещения и осмысления в историко-научных исследованиях. А для этого, на наш взгляд, требуется реконструкция ее как целостного явления. В настоящее время имеются работы, посвященные эволюции американской сравнительной психологии (американской зоопсихологии как отрасли психологии), в которых главное внимание уделяется психологам, а зоологи упоминаются в основном в связи с ее зарождением (см., например, [Dewsbury, 1984; Cadwallader, 1984]). Зоопсихологические исследования американских зоологов и физиологов этого периода рассматриваются в работах по истории изучения поведения животных. Европейской же зоопсихологии как междисциплинарной области, изучавшей как психику, так и внешнюю активность, практически не уделяется внимания, исследуются только вклады отдельных ученых в изучение поведения животных. Так же обстоят дела в том числе и с изучением развития отечественной зоопсихологии в рассматриваемый период, хотя уже существует целый ряд работ, посвященных отдельным аспектам ее истории (см., например, [Райков, 1961; Стрельченко, 1972; Joravsky, 1992; Krementsov, 1992; Malakhovskaya, 1992; Medacci, 1992]).

Термин "психология животных" (Tierpsychologie, реже Tierseelenkunde, - нем.; animal psychology - англ.; psychologie animale - франц.)*, соответствующий термину "зоопсихология" в отечественной научной литературе, употреблялся и в первой половины XIX в. (см., например, [Scheitlin, 1940]), но в широком научном обороте прочно утвердился к 90-м гг. прошлого века. На развитие зоопсихологии сильное влияние оказала эволюционная теория Ч. Дарвина, которая стимулировала разработку "сравнительной психологии", нацеленной на изучение эволюции психики и сравнительный анализ ее у различных животных, включая человека. Термин "сравнительная психология" стал активно использоваться с последней трети XIX в. Это понятие было введено по аналогии со сравнительной анатомией и далеко не всегда увязывалось с эволюционными идеями. Однако дарвинизм способствовал его широкому распространению (см. об этом [Dewsbury, 1984; Cadwallader, 1984; Janes, 1969]). Среди приверженцев дарвинизма распространилось убеждение, что психика человека ведет свое происхождение от психики животных и что эволюционное развитие психики можно представить в виде непрерывной линии от самых примитивных животных до человека (подробнее см. [Richards, 1987].

_____________________________________________________________________________

* В англоязычной литературе вместо "animal psychology" изредка используется также термин "zoopsychology".

В конце XIX - начале XX века термины "зоопсихология" и "сравнительная психология" очень часто употреблялись как синонимы, но постепенно их значения разошлись. Предпринятый нами сравнительный анализ того, как толкуются понятия "сравнительная психология" и "зоопсихология" в специальных руководствах и энциклопедиях, издававшихся в Европе (Германии, Франции, Англии и России) и в США, показало следующее. В Европе термин "сравнительная психология" с 20-х гг. стал применяться к изучению сравнений между психологией человека и животных , в том числе биологической эволюции человеческой психики и поведения, а также (за исключением России) ко всем исследованиям в психологии человека, в которых используется сравнительный метод. А в Америке "сравнительная психология" стала наиболее употребительным (наряду с "зоопсихологией") названием для исследования поведения животных в рамках психологии. Зоопсихологией же в первой половине XX в. и в Европе, и в Америке также, как и в конце XIX в., называли всю совокупность направлений, занятых изучением как психики, так и внешней активности животных в зоологии, физиологии и психологии, независимо от наличия в них сравнительного аспекта.

В описываемый период - с конца XIX по первую треть XX века - зоопсихология понималась двояко: 1) как самостоятельная область, новая формирующаяся дисциплина, не укладывающаяся в рамки какой-либо одной из прежних дисциплин (так ее понимал, например, русский зоопсихолог-зоолог В. А. Вагнер) и 2) как конкретные исследования, ведущиеся в зоологии, физиологии и психологии.

В указанный период в зоопсихологии существовало множество в основном небольших школ и направлений, и только к 30-м гг. по-настоящему крупной школой здесь стала школа американской сравнительной психологии с бихевиористской ориентацией. Весь этот период зоопсихология представляла собой одно большое дискуссионное поле, причем позиции по теоретическим и методологическим вопросам зоопсихологии, волновавшим в то время ученых не определялись их дисциплинарной принадлежностью. Тем не менее было и то, что объединяло большинство исследователей, занимавшихся зоопсихологией. Во-первых, это было убеждение, что зоопсихология должна превратиться в фундаментальную дисциплину, которая должна иметь единый предмет и единые методы; а во-вторых - это сами проблемы, служившие предметом общих острых споров. На наш взгляд, среди них можно прежде всего выделить две проблемы самого общего плана: 1) что должно быть научным предметом зоопсихологии и 2) какими должны быть ее научные методы, и еще две более частных: 3) какова природа инстинкта и 4) обладают ли животные интеллектом, в какой степени и какова его природа.

Формирование зоопсихологии шло параллельно со становлением экспериментальной психологии, которая, как и зоопсихология, в значительной степени ориентировалась на методы естественных наук. При этом зоопсихология и экспериментальная психология оказывали друг на друга взаимное влияние, достаточно упомянуть только несколько примеров. Зоопсихологические исследования в США сыграли важную роль в появлении и развитии бихевиоризма, а он, в свою очередь, оказал решающее влияние на формирование парадигмы американской сравнительной психологии. Теоретическим и методологическим вопросам зоопсихологии уделяли большое внимание такие крупные психологи, как В. Вундт и Э. Клапаред. Один из основателей гештальтпсихологии В. Кёлер проводил знаменитые исследования интеллекта у обезьян, ставшие важной вехой в изучении психических способностей животных. У экспериментальной психологии и зоопсихологии был целый ряд общих проблем, связанных с методами и предметом исследования. Как известно, в конце XIX - начале XX века в экспериментальной психологии активно дискутировался вопрос о так называемом объективном методе, о законности метода интроспекции в психологии и в связи с этим о том, может ли субъективный опыт быть предметом подлинно научного исследования. Для зоопсихологии встали те же вопросы, причем в особенно острой форме.

Зоопсихология возникла как наука о психике животных, и поначалу все основные проблемы, обсуждавшиеся в зоопсихологии, были связаны с исследованием именно ее: эволюция психики, ее природа, природа инстинкта, существование у животных интеллекта, воли, воображения, эмоций и т.п., характер их ощущений, соотношение инстинкта, привычек и интеллекта и др. Изучение действий и движений животных, самой разной их внешней активности - всего, что на рубеже XX в. начали называть поведением - первое время рассматривалось большинством ученых, интересовавшихся зоопсихологией как средство для понимания психических процессов у животных (см., например, работы Ч. Дарвина [1871, 1872a, 1872b], Дж. Романеса [Romanes, 1881, 1883], К. Л. Моргана [Morgan, 1894], Т. Миллса (T. Mills) [Mills, 1887]). Но на чем могло базироваться знание о самой психике животных? Поскольку данные интроспекции недоступны в зоопсихологии в принципе, все суждения об их психике приходилось делать по аналогии с нашим собственным субъективным опытом.

В конце XIX в. интерес к психике животных часто приводил многих ученых и популяризаторов к крайне некритическим фомам антропоморфизма, классическим примером чего могут служить упомянутые работы Дж. Романеса. Это вызвало противоположную реакцию, и многие стали считать сам метод суждения о психике животных по аналогии с психикой человека неприемлемым в любой форме (подробнее об этом см. [Richards, 1987]). И тогда возник закономерный вопрос, который на рубеже и в первые два десятилетия XX в. задавали себе многие ученые: возможна ли зоопсихология, если понимать ее как науку о психике животных? Так, например, в 1906 г. Э. Клапаред опубликовал статью под названием "Легитимна ли сравнительная психология?" [Claparède, 1906], в которой сам он ответил на этот вопрос положительно.

В описываемый период сформировалось два научных лагеря с противоположными взглядами на предмет и методы изучения в зоопсихологии, причем в каждом из них были и зоологи, и физиологи, и психологи. Представители одного из них отстаивали возможность и необходимость изучать психические процессы у животных. Они полагали, что можно и научно вполне корректно делать выводы о внутреннем мире животных по аналогии с человеческой психикой на основе наблюдений за их поведением и данных физиологии. Приверженцы другого, объективистского подхода, напротив, настаивали на исключении психики животных из изучения, поскольку о ней нельзя получить непосредственных свидетельств. Делать же выводы по аналогии с психическими процессами у человека они считали абсолютно ненаучным.

В конце XIX и первые два десятилетия XX века сторонники изучения психики у животных преобладали. В их числе был и зоолог Конвей Ллойд Морган, автор знаменитого "канона Моргана", ограничивающего безудержный антропоморфизм (подробнее о его позиции по этому вопросу см. [Costall, 1993; Gray, 1963; Richards, 1987]), и физиолог Чарльз Шеррингтон, внесший решающий вклад в создание представления о поведении как комплексе рефлексов, при этом сам бывший виталистом и считавший психику особым нематериальным началом. В качестве других примеров сторонников исследования психики у животных можно назвать также психологов Л. Гобхауза (L. Hobhouse), Р. Йеркса (R. Yerks), М. Уошберн (V.Washburn), В. Кёлера, Н. Н. Ладыгину-Котс, зоологов Дж. Хаксли (J. Huxley), Ч. Уитмана, В. А. Вагнера, Й. Биренс де Хана (J. Bierens de Haan), физиологов Л. Эдингера (L. Edinger), Г. Иордана (H.Iordan), Я. фон Икскюлля, вначале стоявшего на противоположной позиции.

Наиболее известными объективистскими концепциями в описываемый период были теория тропизмов Жака Леба и различные варианты объективистского подхода, основанные на рефлекторной теории, к началу XX в. ставшей в физиологии парадигмальной. Сначала объективистская позиция вызывала острую критику, но постепенно ее влияние укреплялось и с начала 30-х гг. она стала господствующей. Бихевиоризм, объявивший поведение единственным предметом подлинно научной психологии, к 30-м гг. практически уже полностью определял объективистский стиль американской сравнительной психологии (см. [Dewsbury, 1984]). В европейской зоопсихологии как междисциплинарной области к середине 30-х гг. объективистский подход также стал преобладать. В нашей стране классическую объективистскую установку в зоопсихологии задала школа И. П. Павлова (подробнее об этом см. [Joravsky, 1992; Krementsov, 1992; Medacci, 1992]). В результате победы объективистского подхода поведение к середине 30-х гг. стало не только главным, но, за немногими исключениями, единственным предметом в междисциплинарной области зоопсихологии. Возрождение научного интереса к психике животных началось только на рубеже 70-х гг. нашего столетия.

Основываясь на нашем далеко не полном анализе исследований животных в конце XIX - первой трети XX века, мы пока смогли прийти только к самым общим выводам о характере научного изменения, приведшего к появлению поведения животных как научного предмета и самостоятельной области его изучения. С последней трети XIX в. неуклонно возрастало внимание исследователей, главным образом зоологов, к изучению внешней активности животных, понимаемого как изучение их инстинктов, привычек, нравов, чувств и ума. Отражением этой тенденции было появление зоопсихологии, а выделение ее в самостоятельную научную область, в свою очередь, еще больше стимулировало такие исследования в зоологии, физиологии и психологии. Уже в последнее десятилетие XIX в., когда понятие "поведение животных" еще не начало применяться, а также в самом начале XX в., когда оно использовалось еще редко, многие авторы, прежде всего зоологи и физиологи, постепенно стали выделять сами действия животных в качестве независимого от психики предмета исследования. На рубеже XX в. появляется сам научный термин "поведение животных", обозначающий особое научное понятие и предмет изучения. Понятие "поведение животных" начинает вбирать в себя все прежние частные понятия, относившиеся к внешне наблюдаемым действиям животных: "инстинкт", "привычки", "нравы", "умственные действия" и т.п. Неразрывная связь между представлениями о действиях животных и об их психике, существовавшая в прежней терминологии, начинает разрушаться, чему усиленно способствовали споры о предмете и методах зоопсихологии. И теперь уже по отношению к поведению животных как самостоятельному предмету начали ставиться вопросы о процессах, физиологических и психических, лежащих в его основе.

Возраставшее влияние объективистского подхода в зоопсихологии способствовало и, в конечном счете, обеспечило выделение поведения животных в самостоятельную область исследования, не зависящую от изучения психики и в дальнейшем, как правило, не связанной с ее изучением. Не только объективисты, но и все те, кто признавал возможность и необходимость изучения психики животных, как, например, К. Л. Морган, также внесли вклад в становление области исследования поведения животных, изучая его и как средство для понимания психики, и как самостоятельный предмет. Таким образом, формирование этой исследовательской области происходило внутри междисциплинарной области зоопсихологии.

СОДЕРЖАНИЕ