Поиск по сайту




Пишите нам: info@ethology.ru

Follow etholog on Twitter

Система Orphus

Новости
Библиотека
Видео
Разное
Кросс-культурный метод
Старые форумы
Рекомендуем
Не в тему

Все | Индивидуальное поведение | Общественное поведение | Общие теоретические основы этологии | Половое поведение


список статей


Современные исследования агрессии: проблема метапозиции и метаязыка
О. Исаенко
Обсуждение [2]

Современные исследования агрессии: проблема метапозиции и метаязыка // Журнал «Наука i освiта». – 2004. – № 8-9. – С. 90–93.

В социально-психологической  литературе феномены агрессивного поведения энергично обсуждаются вот уже на протяжении нескольких десятков лет. При этом существенную сложность в анализе множества концепций представляет отсутствие четкого определения самого понятия «агрессия». В уже существующих вариантах выделяются, прежде всего, такие факторы: наличие губительных последствий для жертвы, нарушение норм поведения [1, 12]. Подобные трудности могут объясняться дисциплинарной разобщенностью  в исследованиях, недостатком информации о связи между различными аспектами, методами исследования и др. Для преодоления этих «семантических джунглей» (А. Бандура) в  качестве альтернативной стратегии Т.Г. Румянцева предлагает рассматривать понятие «агрессия» не через призму четких дефиниций, а как гносеологическую метафору, помогающую систематизировать полученные данные [12].

Представляется интересным провести анализ существующих подходов, не столько с целью описания теорий – это уже делалось многократно, сколько с целью поиска  «знаковой системы», парадигмы, где можно было бы сформулировать критерии агрессии, наиболее полно описывающие все грани этого феномена.

В современной научной литературе исследования агрессии представлены следующими направлениями: физиологические исследования (определение организмических процессов и морфологических субстратов, участвующих в манифестации агрессии); психоаналитические направления (наблюдение и интерпретация агрессивных импульсов на фоне динамики бессознательного); бихевиоральные исследования (социальное научение агрессии); когнитивные теории (когнитивные механизмы как промежуточный элемент, запускающий агрессивное поведение); этологические исследования (агрессивное поведение у животных,  эволюционные формы невербальной агрессии у человека) и др.

Многие психоаналитики наблюдали в своей практике агрессивную феноменологию и давали ей различные интерпретации: С. Шпильрейн («деструкция как причина становления»), З. Фрейд (инстинкт смерти),  А. Адлер (в структуре стремления к превосходству), К.Г. Юнг (неассимилированные импульсы бессознательного являются источником агрессивных проекций либо разрушительных побуждений),  К. Хорни (враждебность как одна из стратегий для преодоления чувства тревоги  в контакте с внешним миром), А. Фрейд («идентификация с агрессором» как метод преодоления тревоги через присвоение качеств противника), М. Кляйн (садистические побуждения у ребенка на ранних этапах формирования объектных отношений), Э. Фромм («злокачественная агрессия» как следствие невротической депрессии, "некомпенсированной скуки") К. Абрахам (подавленная агрессия как компонент депрессии), Р.Р. Холт (подавление гнева и риск психосоматических заболеваний) и др. [2, 7, 9,15, 16, 17,19, 20, 22]. Все эти эмпирические находки позволяют расширить представление о проявлениях агрессии и причинах ее возникновения в рамках инфантильных коммуникативных стратегий. В то же время агрессия в большинстве случаев не является предметом специального исследования в психоанализе.

Всплеск активности в изучении агрессивного поведения наблюдается в 1970–80-х годах в США, где выделяются  исследования А.Бандуры (теория социального научения), Л.Берковица, Д. Зильмана (теория фрустрационной агрессии) и др.  Возникает целый ряд попыток описать внешние и внутренние причины агрессивных действий, рассматриваются предпосылки агрессии в случае вербального и физического нападения, подстрекательства, подчинения власти, мести, сексуального поведения, жары, шума, тесноты, загрязненного воздуха.  И кроме того, в зависимости от устойчивых черт характера, внутренних установок, характеристик жертвы, гендерных различий, локуса контроля, биологических и генетических предпосылок и т.п.  Исчерпывающую классификацию этих работ приводят в своей монографии Р.Бэрон и Д.Ричардсон [1].  Несмотря на количество естественных и лабораторных исследований, проделанных с «американским размахом» как с точки зрения охвата проблемы, так и по отношению к количеству участников, привлекаемых к исследованиям, при знакомстве с содержанием и результатами остается впечатление разрозненности, хаоса и односторонности проблематики, положенной в основу. Феномен агрессии рассматривается в данном случае только в контексте враждебности, насилия, асоциальности, разрушения. Такой подход игнорирует целый класс эмоциональных состояний, а также  конструктивные аспекты агрессии. 

Выйти за рамки культурных интерпретаций агрессии с позиции «добра и зла»  удается К. Лоренцу.  Он определяет агрессию как врожденное свойство человека, не зависящее от его раннего опыта и по механизму сходное с различными биологическими побуждениями, такими как голод, жажда и т.д. Для понимания динамики агрессии используется «гидравлическая модель»: агрессия со временем накапливается и нуждается в разрядке, чем больше накопленный импульс, тем менее слабый стимул нужен для актуализации агрессивного поведения. К. Лоренц выделяет следующие механизмы регулирования агрессии: смещение, ритуализацию, инфантильное поведение и др. Делает попытку описания различных социальных структур в животном мире, демонстрируя усложнение агрессивного поведения: анонимная стая, клановые сообщества, стабильные пары и др. [10]

Присуждение в 1973 г. Нобелевской премии К. Лоренцу, Н. Тинбергену и К. фон Фришу за работы в области биологии поведения считается  началом выделения этологии как науки о поведении человека и животных в самостоятельную дисциплину. За 30 лет в этой области разработан методологический аппарат по изучению невербального (эволюционного) поведения, в том числе агрессивного [4, 5, 6, 8,10, 13, 18].

В совместных исследованиях известный приматолог М.А. Дерягина и антрополог М.Л. Бутовская при анализе агрессивного поведения приматов описывают глоссарий агрессивного поведения и структуру агрессивного акта, что является значительным шагом в развитии научно-исследовательской рефлексии, так как позволяет перейти от понятия «агрессии» как метафоры к ее структурному определению, не «отягощенному» моральными и культурными нормами.

В этой модели агрессия понимается как постепенное развертывание трех этапов: агрессивно-предупредительного (пристальный   взгляд, полуоскал, напряже­ние мышц, принятие видоспецифических амбивалентных поз защиты и нападения и др.), агрессивно-конфликтного (увеличение амплитуды движений, уменьшение индивидуального расстояния, вокальные демонстрации) и агрессивно-контактного (удар, бросок, укус, драка) [5]. Элементы и комплексы агрессивного поведения входят в структуру различных поведенческих ансамблей:  агонистическое (конф­ликт­­­ное) поведение, территориальное поведение, пищевое и поведение доминирования [8].

Идеи  М.А. Дерягиной и М.Л. Бутовской активно развивались в психиатрии в работах А.Н. Корнетова, В.П. Самохвалова, А.А. Коробова [8, 13]. Этологические методы исследования, глоссарий невербального поведения использовались и адаптировались для описания аномального и нормального поведения человека, что позволяет «избежать спекуляций и остановиться на фактах, которые получены» [13, с. 260]. Данный подход представляет возможность объективной регистрации манифестаций патологического поведения, через наблюдение характерных невербальных ансамблей. Так, в частности, В.П. Самохвалов  делает вывод о том, что аномальное и нормальное поведение эволюционирует с одинаковой закономерностью, а значит,  «патология есть просто вариант нормального поведения» [с. 260, 13].

Непосредственно этологическими методами агрессивное поведение  человека изучалось О.В. Хренниковым. Был составлен глоссарий невербального агрессивного поведения, разработана методика и схема эксперимента по изучению агрессивного поведения человека, определен половой диморфизм в типологии и структуре агрессивного поведения, специфика агрессивных проявлений у различных этнических групп [18].

Последние исследования М.Л. Бутовской посвящены не только проявлениям агрессии, но и формам примирения, выработанным в процессе эволюции человека и приматов. Она указывает, что ритуалы примирения зависят от уровня когнитивной организации вида. Инициаторами примирения в группах с разными  социальными структурами могут выступать  жертва, агрессор, посредник.  Стратегия примирения изменяется в процессе воспитания (социализации),  при этом элементы примирения остаются неизменными и видоспецифичными. Степень выраженности агрессии соотносится с  социоэкологией вида: территориальные ресурсы и конкуренция за них. Более высокий уровень агрессивности у мужчин, может быть связан с т.н. «патрилокальностью», характерен для тех социальных групп, где мужской пол является доминантным [6].

Методами исследования в этологии, эволюционной психологии обычно является наблюдение поведения в естественных условиях с занесением невербальных элементов в специальные этологические матрицы. В качестве обязательного условия требуется стандартизация  факторов среды (помещение, окружение, обстановка). Хотя последнее время наблюдается тенденция фиксации невербальных маркеров в условиях, созданных экспериментально [18]. Невербальные элементы могут группироваться по следующими каналам: мимика, поза, жест, манипуляция, вокал. Особой проблемой в начале работы является составление глоссария невербального поведения, в зависимости от целей наблюдателя. Наиболее полный глоссарий типологии агрессивного поведения низших обезьян был составлен М.А.Дерягиной и М.Л. Бутовской [6], они выделили 54 элемента агрессивного поведения. В "Глоссарии по исследованию невербального поведения человека" Самохвалова В.П. [13] в общем контексте поведения из 162 элементов – 21 представляют агрессивное поведение. Верификация и дополнение глоссария агрессивного поведения человека (26 элементов) была сделана О.В. Хренниковым [18].

К сожалению, данное направление  и методология изучения агрессивного поведения мало известны в современной отечественной психологии. Анализ литературы показывает, что психологи испытывают значительные затруднения в выборе методов исследования манифестаций агрессии, особенно если объектом исследования являются дети дошкольного и младшего школьного возраста. Для этого обычно используются проективные методики: рисуночные методы, завершение рассказов («Несуществующее животное», «Тест руки Вагнера») и т.п.; наблюдение, экспертную оценку; тесты-опросники (модифицированный тест Басса-Дарки; батареи методов: общий интеллект, самооценка, социометрия, произвольность, уровень развития игровой деятельности и др.) [3, 14, 21]. В отличие от американской школы практически отсутствуют экспериментальные работы, что, возможно, связано с большими затратами по организации эксперимента. В целом, активность в изучении агрессивного поведения в Украине и в России невысокая, в сравнении с американскими исследованиями, которые проводились по инициативе  конгресса США в 70-80гг.,  где за 10 лет было проведено 2,5 тысячи исследований, и каждые три года публиковалось более тысячи статей [11, 12].

 Исследовательская активность в области агрессивного поведения  в нашей стране и за рубежом напоминает одну известную восточную притчу о том, как группа слепых попыталась объяснить, что такое слон, прикасаясь к нему с разных сторон. Один сказал, что слон – это веревка, держась за хвост;  другой сказал, что слон – больший лист лопуха, держась за ухо; третий сказал, что слон – это столб, держась за ногу…  Парадокс заключается в том, как соединить «веревку, лопух и столб» в целостный образ, в одно понятие. В данном случае способность создавать «целостный образ» агрессии является результатом развития «научной апперцепции», и подобные фрагментарные представления об «объекте» на начальных этапах познания с помощью «ограниченных органов чувств» совершенно естественны и характерны для «западного» (Э.Фромм) стиля познания. Можно предположить, что когда-нибудь изучение агрессии выйдет за рамки «ассимиляции» (Ж.Пиаже) и будет создан новый класс представлений. Хотя нельзя исключать и другой подход, изначально предполагающий иной, «целостный» путь, сложность которого заключается в поиске такой точки наблюдения, с которой был бы сразу виден «весь слон». И если воспользоваться данной метафорой, речь, скорее, идет о способе познания, который даст возможность исследователям «дистанциироваться» в метапозицию по отношению к агрессивному поведению.

Наиболее близкой к целостному пониманию агрессии является точка зрения на данной феномен этологии, эволюционной психологии. Во-первых, потому что агрессия рассматривается как особый вид социальной активности, связанный с социоэкологией вида, а не как отдельный элемент – деструкция. Во-вторых, данный подход  рассматривает агрессию через призму феноменов, а не моральных оценок. В-третьих, этология обладает более высоким уровнем рефлексии в описании структуры, динамики и типологии агрессивного поведения у человека и животных. Подобный уровень методологии помогает обобщить, объединить результаты, полученные в других исследованиях до этого несоединимые. Также способность к различению «агрессивно-предупредительных» элементов позволяет наблюдать латентные импульсы и прогнозировать развитие агрессивного акта до начала «деструктивного этапа». Следует отметить еще выделение этологами системных закономерностей при описании элементарных единиц, простых и сложных комплексов невербального поведения.

Оставаясь в рамках этого направления, можно сконструировать определение агрессии у человека по следующим критериям, признакам, феноменам:

1.                     Внутривидовая форма активности.

2.                     Результат эволюционной адаптации вида.

3.                     Динамика и структура является скорее эволюционной (врожденной) формой,  можно также описать приобретенные элементы и способы социализации.

4.                     Связана с особенностями социоэкологии вида, поэтому проявляется, прежде всего, в рамках территориального поведения, поведения доминирования и поведения конфликтов.

5.                     Динамика агрессивного акта включает в себя три этапа: агрессивно-предупредительный, агрессивно-конфликтный, агрессивно-контактный.

6.                     Устранение социальной напряженности регулируются сложными схемами примирения у приматов и человека.

Таким образом, при изучении агрессии в современных социально-психологических исследованиях, прежде всего, возникает проблема  метапозиции и метаязыка как возможность интегрировать полученные результаты исследований на фоне «целостного» определения, выйти за рамки моральных «оценок». Такого рода методологические затруднения привели к противоречивым результатам и интерпретациям агрессивного поведения. Преодолеть эти противоречия можно в рамках этологического подхода, который обладает высоким уровнем рефлексии в процессе регистрации типологии, структуры и динамики невербального агрессивного поведения.

Список литературы:

1.                     Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. –  Спб.: Питер, 2000. –  336 с.

2.                     Браун Дж.  Психология Фрейда и постфрейдисты. – М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 1997. –  304 с.

3.                     Бовть О.Б. Психокоррекционная работа по предупреждению агрессивности детей младшего школьного возраста // Практична психологiя та соцiальна робота. – 1998. – № 4. – C. 15–17.

4.                     Дерягина М.А., Бутовская М.Л. Модели поведения: Поведение при стрессе у приматов // А.Н. Корнетов, В.П. Самохвалов, А.А. Коробов и др. Этология в психиатрии. –  Киев: Здоровье, 1990. –  C. 174–199.

5.                     Дерягина М.А., Бутовская М.Л. Об этологическом подходе в изучении агрессивного поведения обезьян // Биол. Науки. – 1983. – Вып. 7. – C. 54–57.

6.                     Бутовская М.Л. Агрессия и примирение как проявление социальности у приматов и человека //Общественные Науки и Современность. – 1998. – №6 – С. 149–160.

7.                     Изард К.Э Психология эмоций. – СПб.: Питер, 1999. –  464 с. 

8.                     Корнетов А.Н., Самохвалов В.П., Коробов А.А., Корнетов Н.А. Этология в психиатрии. – Киев: Здоровье, 1990. –  с. 216

9.                     Кляйн М.  Зависть и благодарность. –  Спб.: Б.С.К., 1997. –  96 с.

10.                Лоренц К. Агрессия (так называемое «зло»). – М.: Амфора, 2001. – 349 с.

11.                Решетникова О. Порочный круг. Интервью с С.Н. Ениколоповым // Еженедельник «Школьный психолог». – 2001. –  № 18.

12.                Румянцева Т.Г. Понятие агрессивности в современной зарубежной психологии // Вопросы психологии. – 1991. – N1. –  C. 82–88.

13.                Самохвалов В.П. Эволюционная психиатрия. – ИМИС – НПФ «Движение» Лтд., 1993. –  286 с.

14.                Смирнова Е.О., Хузеева Г.Р. Психологические особенности и варианты детской агрессивности // Вопросы психологии. – 2002. – N1. –  C. 17–26.

15.                Хорни К.  Невротическая личность нашего времени; Самоанализ. – М.: Прогресс, Универс, 1993. – 480 с.

16.                Фрейд З.   По ту сторону принципа удовольствия – М.: Прогресс, 1993. – 458 с.

17.                Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. – М.: Республика, 1994. – 447 с.

18.                Хренников О.В. Типология и структура невербальных проявлений агрессивного поведения в различных этнических группах. Атореферат диссертации на соискание научной степени кандидата биологических наук // Таврический журнал психиатрии. –1997. –  Т.1., № 3. –  С. 96–103.

19.                Хьел Л., Зиглер Д. Теории личности (Основные положения, исследование и применение). – Спб.: Питер Пресс, 1997. – 606 с.

20.                Шпильрейн С. Деструкция как причина становления // Логос. – 1994. – №5. – C. 207–238.

21.                Шебанова В.І. Експрес-діагностика агресивного типу реагування молодших школярів у ситуаціях фрустрації // Практична психологiя та соцiальна робота. – 2002. – №3. – C. 4–7.

22.                Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. – М.: Прогресс; Универс, 1996. – 336 с.

 

 



2012:06:18
Обсуждение [2]