Все | Индивидуальное поведение | Общественное поведение | Общие теоретические основы этологии | Половое поведение

Поведение чистиковых (Alcidae) птиц, как ни странно, изучено гораздо слабее многих других групп птиц. Почему-то именно она оказалась совершенно в стороне, может быть, из-за своей труднодоступности: это морские птицы, и мало кому приходит в голову заняться их наблюдением. Данное сообщение демонстрирует результат исследований, какой-то этап которых уже завершен, но все же с чистиковыми еще многое непонятно, так что это в какой-то степени уже обобщенные, но предварительные результаты.

Основой для доклада послужили наблюдения, сделанные в 1974 г. на о. Св. Ионы (Охотское море), 1984 г. – на мысе Халюсткина (Восточная Чукотка) и в 1987-88 гг, на острове Талан (Охотское море).

Если колонию околоводных птиц можно рассматривать в различных структурных уровнях, то это будут 1)гнездящиеся пары, 2)группировки ближайших соседей, 3)вся колония и 4)так называемый надколониальный уровень, т. е. уровень групп колоний. Данный доклад будет касаться первых двух уровней и то частично, то есть будет рассмотрен социальный аспект отношений между особями в этих колониях на уровне территорий и на уровне первичных группировок.

 

Открыто гнездящиеся чистиковые птицы, на них остановимся более кратко, поскольку с ними ситуация несколько лучше, это два вида кайр – кайра тонкоклювая (Uria aagle Pontoppidan) и кайра толстоклювая (Uria lomvia Linnaeus). Это птицы, которые довольно сильно привязаны к территории и довольно хорошо наблюдаемы. Они имеют индивидуальные метки, которые сохраняются из года в год, и на следующий год по этим пятнам их довольно легко распознать в пределах наблюдаемого участка. Кроме естественных меток более сотни птиц были помечены небольшими крыловыми метками. У этих птиц формирование колоний происходит на территориальной основе, то есть если первые прилетающие на гнездовой карниз обычно самцы или пары сидят довольно разреженно, то по мере продвижения сезона у самок первых территорий уменьшается агрессивность, они начинают прижиматься к стенке карниза и там формируются первичные группы микроколоний. Затем на карниз подсаживаются другие птицы, которые расталкивают тех, которые уже сформировали пару. Таким образом, происходит консолидация и стягивание в группы у этих птиц, и в колониях кайр возникают несколько зон: это зона гнездящихся птиц, зона сформированных пар, которые не приступили к гнездованию и зона клуба, где сидят птицы, еще не сформировавшие пару. Кайры движутся и конденсируются, превращаясь в гнездовое поселение, формирование пар так же наблюдается в отдельных районах колонии, так назывемых «клубах», но это в очень небольшой степени, и система довольно предсказуема, система хоть и небольших, но все-таки территорий.

64 опыта было проведено на выяснение того, насколько птица предпочитает свое яйцо и свое место. В первой части опыта выяснялось, способна ли птица свое яйцо опознать, то есть на участок клалось два яйца и во всех случаях, кроме опытов, где яйцо было полностью залеплено грязью (такое яйцо птица, конечно, не распознавала) яйца вполне хорошо распознавались, видимо, по имеющемуся рисунку пятен. После этого менялись местами соседние яйца таким образом, чтобы птица видела свое яйцо и чужое. Так вот, во всех 55-ти случаях с ситуацией яйцо-яйцо и 9 случаях яйцо-птенец, птица выбирала свое место пусть и чужое яйцо или даже птенца. Причем гнездящаяся пара яйцо обычно садилась насиживать, а на птенца обычно реагировала агрессивно. То есть у этих птиц социальные отношения, в общем, относительно «низкие», если говорить популярно. Хотя иная система тоже существует: то есть насиживающая птица может сидеть на своем месте, а ее партнер может находиться и спокойно сидеть где-нибудь в клубе, на другом месте.

 

Закрыто гнездящиеся чистиковые. У этих птиц разделено место клуба и место гнездования. Место гнездования – это либо нора, либо щель между камнями, где особо не развернешься, поэтому основные события разворачиваются на поверхности. На поверхности на общих камнях формируются очень небольшие по размеру территории, здесь формируются пары, здесь птицы отдыхают, потом они выбирают нору или роют новую, где и начинают гнездиться.

У таких птиц как топорок (Lunda cirrhata) система довольно предсказуема. Особи могут образовать пару на камнях, затем могут уйти из клуба. Между парами на этих камнях развертываются территориальные отношения с агрессией, птицы гоняют друг друга, но это происходит у них довольно медлительно.

И если бы дело ограничилось такой системой, которая существует у многих видов околоводных птиц, то тут ничего особо интересного по сравнению с другими птицами вроде как нет. Это есть у многих других представителей ржанкообразных, у чаек в частности, схожие системы и особо говорить о них нечего. Но, тем не менее, обнаружился такой вид птиц как большая конюга (Aethia cristatella), социальность которой оказалась на порядок или на два выше, чем у всех выше перечисленных видов.

Численность больших конюг в колонии одной из колоний, где велось наблюдение - от 800 тысяч до миллиона. Социальная активность у этого вида очень высокая и количество контактов велико, если сравнивать с классической схемой у околоводных птиц. Самец большой конюги занимает какую-то территорию на камнях, принимает агрессивную позу, в которой очень похож на глухаря, мы ее так и называли «глухариная» демонстрация, и исполняет свою песню, представляющую собой лающие звуки. И дальше начинает проигрываться классическая схема формирования пар у больших конюг, она, в общем, тоже мало отличается от схем других околоводных птиц – самцы выбирают территории, которые защищают, а летающие над колонией самки смотрят на самцов (или на выбранную ими территорию), затем они садятся к тому, кто им понравился (или на место, которое им понравилось) и пытаются образовать пару с данным самцом. Причем первая реакция самца обычно бывает агрессивная, территориальная, но потом постепенно пары формируются. Причем у самца тоже есть право выбора самки и если она чем-то ему не нравится, то он просто ее прогоняет и дожидается следующей. Вокруг самцов больших конюг начинают подсаживаться самки, пытающиеся образовать пару, их бывает там довольно много, в конце концов остается одна, и дальше у них на камнях начинается уже совместная демонстрация. Одна из них - это так называемый молчаливый билинг: птицы сближают клювы и начинают мотать ими и часто сближают клювы. И звуковой билинг - билинг вместе с песенкой (песня пары у конюг совсем другая, нежели песня одиночного самца). Звуковой билинг означает, что пара сформирована, после чего эта пара может отлететь в море и спариться (у этих птиц спаривание происходит на воде, обычно в небольших стайках). Но это не значит, что пара продержится и будет в том же составе гнездиться, по наблюдениям с мечеными птицами доходило до того, что партнеры могут меняться до трех раз (Зубакин, 1990), после чего образуются прочные пары, которые ищут либо кем-то вырытую земляную норку (большие конюги сами нор не роют), либо просто в щелях между камнями откладывают яйцо и начинают его насиживать.

Подобные ситуации встречаются и среди озерных чаек (Larus ridibundus Linnaeus). У них перед откладкой яиц самцы могут образовывать пары вплоть до спаривания с разными самками, число которых по наблюдениям доходило до семи штук. Что касается биологического отцовства, то, во всяком случае, яйца у озерных чаек появлялись примерно через неделю после того, как образовалась такая прочная пара. Конечно, для птиц неделя - это не слишком большой срок, у домашних гусей известно, что после оплодотворения самка еще три недели может класть от того самца, но, по крайней мере, сроки определяются не днями, но все же можно предположить, что последний самец является биологическим отцом.

Но самое интересное у больших конюг заключается в том, что, отложив яйцо, эти птицы в большом объеме продолжают посещать этот самый клуб. Самцы держат территории, а прилетающие самки не знают, что они «женаты», пытаются образовать с ними пару, и такое дело тоже происходит, хотя при этом вроде остается полная моногамия, полигамных систем у этих птиц не обнаружено.

 

Отвлечение к другим группам птиц позволит лучше понять, что происходит у конюг. Начнем с озерных чаек, у них в группах между соседями в колониях обнаружены своеобразные доминантные отношения, строящиеся на территориальной основе (Харитонов, 1989). Дело в том, что территории озерных чаек довольно сильно перекрываются, и мало того, что они перекрываются, у них еще бывают так называемые вспышки настроения, то, что мы назвали «экспансиями». Вдруг птица, обычно самец, становится более активной и начинает свою территорию расширять, причем у соседей эти вспышки бывают не синхронными, и при расширении этой самой территории, т. е. при экспансии, они заходят на территории соседей. Обычно получают отпор, отходят, но между некоторыми соседями устанавливается такая система отношений, что активным птицам  позволяют находиться на территории и даже весьма близко к гнезду, в некоторых случаях и в самом гнезде, правда недолгое время. Дальше эти отношения могут закрепиться, и один из соседей получает право находиться на территории другого, обратного права не наблюдается. Но при этом подчиненный самец всех других птиц, кроме данного своего соседа, гоняет.

Подобная система отношений обнаружена и в колониях белых гусей (Chen hyperboreus), где наблюдаются тоже очень сильные перекрывания. Есть птицы, через участок которых ходят практически все окружающие соседи, эти птицы явно на них держат подчиненный вид, вверх голова никогда не бывает поднята (Харитонов, 1988). Но оказалось, что в отличие от классических доминантных отношений, в которых доминант отнимает пищу у подчиненных и другие ресурсы, здесь отношения в колонии оказались полны парадоксов, довольно странных.

Первое, что оказалось удивительным (приведем пример на озерных чайках), что доминировали не старые особи над молодыми, а молодые над более старыми. Далее, интенсивность защиты самого гнезда от других птиц у подчиненных особей оказалась выше, и они это делают лучше, чем доминанты. Успех размножения (тут удалось набрать данные по статистике) достоверно выше у подчиненных пар, чем у доминантных. И подчиненные пары оказались более пугливы по отношению к внешним раздражителям (имеется в виду подстановка чучел тех же озерных чаек на территории, и как реагируют подчиненные и доминантные особи). То есть получилась картина такая, что в колониях озерных чаек доминирует не более сильные особи, а более «наглые». Получается, что молодые особи, которые более активны, как бы задавливают своей активностью более старых, более степенных соседей, а на самом деле за этой доминантностью ничего вроде бы и не стоит. Зачем все это нужно, на этот счет у нас есть разные гипотезы, которые мы не будем приводить, но, тем не менее, такая система отношений существует.

 

Вернемся к большим конюгам и начнем разбирать их социальные отношения. Основа отношений– это небольшой тычок, который имеет подчас неотличимый на человеческий взгляд как агрессивный, так и дружеский характер. Известно из этологии, что брачные и агрессивные демонстрации очень похожи. Таким образом, может самка подойти к самцу, а может один самец гнать другого тем же самым тычком, на сторонний человеческий взгляд намерения «тыкающей» птицы не всегда сразу понятны. И вообще у больших конюг несмотря на то, что эти птицы образуют колонии с очень большой плотностью, драки, хотя полностью и не исключены, все же крайне редки. Когда встречаются два самца, которые не хотят друг другу уступать, могут схватить соперника за шею, в основание черепа и пытаться сбросить соперника с камня. Но в большинстве случаев   конфликты решались вот такой вот мягкой агрессией. В чем сила этой мягкой агрессии? При ней существует обман статуса, так что фактически любая птица, вне зависимости от своей силы, если ее нахождение на этом месте мотивированно, может это осуществить – то есть может прогнать даже сильную птицу и довольно сильного самца этими самыми настойчивыми мягкими тычками. Особь может вести себя как подчиненная, на самом деле проявляя агрессию, характерную для доминанта. То есть принимается как бы подчиненная поза, птица похожа на самку, самец сжимает перышки и делает тычок, соседний самец прекрасно понимает, кто перед ним, этих тычков они боятся, особенно в спину, но, тем не менее, открытой агрессией на этих птиц обычно не наблюдается. Хотя, естественно, эти более активные птицы занимают чаще место на всех территориях, где они хотят быть.

Большие конюги обычно живут в местах довольно большой плотности, клубы очень наполнены, и разобраться в их отношениях бывает довольно сложно. На камнях сидят самцы, которые занимают определенные территории, сидят пары, которые уже образовались или временно образовались, и подсаживаются самки и самцы, которые токуют или  пытаются образовать пару с самцами, или отдыхают. Но самое главное, что системы все время перемешиваются – самцы как бы обмениваются своими токовыми территориями самого разного порядка, и на первый взгляд здесь царит хаос, нет никакой системы. Тем не менее, после долгих напряженных наблюдений и раздумий вроде как у них такая система прослеживается.

Для этого рассмотрим, что происходит в местах малой плотности. Надо сказать, что таких мест довольно мало, обычно на краю колонии, где имеются земляные норы (большие конюги нор не роют, норы вырытые другими видами птиц) в местах, где камни соприкасаются с землей. Для начала возьмем площадку, на которой можно рассмотреть, что происходит в пределах одного большого токового камня. У нас имеется четыре норки, соответственно четыре самца, из которых самый ближайший (чья норка находится ближе всего к основанию камня) обычно держит участок на самой вершине и там токует. Для токования у больших конюг предпочитаемой территорией являются вершины камней, на которых самец доминирует чаще, чем в других местах, однако абсолютного доминирования в условиях малой плотности нет. Если он там находится большую часть времени, то другие птицы, которые являются его ближайшими соседями, образуют нечто вроде определенного порядка токования. Время от времени наблюдается, что какой-то из, казалось бы,  подчиненных самцов (или пара) проявляют вспышку активности, в данном случае это вторая пара, и самку из данной пары доминант боялся даже больше, чем самца, они его оттуда прогоняют и начинают токовать на вершине. Так было  в разных вариантах: на вершине токовали и четвертый вроде бы по рангу самец, и третий. И при этом иногда наблюдалось, что появлялись какие-то "серые кардиналы", которые были не из этого места (остальные были помечены, то есть окольцованы цветными кольцами), неизвестные птицы, которые прогоняли вообще всех находящихся на данном камне птиц и какое-то время могли там токовать, но, в конце концов, один из самцов такого стороннего пришельца изгонял.

 Но если мы расширим эту ситуацию с одного камня до группы ближайших камней, то окажется, что каждый из вот этих находящихся в норах самцов имеет свой предпочитаемый ток, на котором большую часть времени и токует, но при этом ему обязательно надо утвердиться и на токе своего соседа. И тогда выстраиваются такие же, как бы доминантные, цепочки на том токовом месте, где имеет преимущество тот самец, чей этот камень. Однако, иногда его оттуда гонят на какое-то время и токуют другие самцы из этой группы соседей. И во всех случаях так же бывает, что появляются откуда-то немеченые самцы с моря и могут захватывать временно эти участки.

Теперь, рассмотрев, что происходит при малой плотности, мы будем это дело логически уплотнять и получим то, что происходит в основных клубах больших конюг. То есть если мы имеем в условиях большой плотности два самца, как правило, они токуют на своем участке, но при уплотнении, если рядом появляются какие-то другие самцы, образующие участки, то они непременно временами участками обмениваются. Каждый из этих самцов должен какое-то время как бы утвердиться обязательно на месте своего соседа и соответственно на своем участке он токует меньшее время. Если мы еще дальше уплотним, то токованию на своем месте остается совсем мало времени, так как при этом так же надо посетить группу своих соседей. И образуется та, вроде бы видимая мешанина, а на самом деле вот довольно понятная система клуба больших конюг. И, как всегда, неизвестно откуда тоже появляются неизвестные птицы, которые временами гонят основных птиц.

Сравним большие и малые плотности по разным характеристикам. В малой плотности относительно постоянные территории токования, в больших плотностях токовые территории носят более временный характер, причем на своей территории самцы находятся тем меньше времени, чем больше плотность клуба. В места малой плотности подсаживается меньше свободных самок, поэтому на токующих самцов реагирует приблизительно одна треть окружающих птиц, в большой же плотности их достоверно больше: примерно две трети окружающих птиц. В местах малой плотности гнездовой консерватизм весьма высок, из года в год пары стремятся гнездиться в одних и тех же норах (Зубакин, 1990). При этом если пара распадается, то самец норку сохраняет за собой, а самка гнездиться в другой норке с другим самцом. Был случай когда меченую пару выгнали из норы, то эта пара из соседней норы выгнала одиночного, еще без пары, самца и загнездилась там. А тот самец занял другую свободную нору. Это единственный случай, когда самцы резко поменяли нору. Были случай обмена самками, т. е. первый год сформировались две пары, затем они поменялись партнерами, а затем обратно. Самцы остались в тех же норах, а самки соответственно перемещались (Зубакин, 1990). В местах же большой плотности, где птиц много, ни разу не отмечено случая, чтобы помеченные птицы на следующий год возвращались точно в свою гнездовую камеру, где они были в прошлом году (наблюдения с мечеными птицами А.А.Китайского), хотя эти птицы тут на острове присутствуют и на разных расстояниях от своей норы гнездятся.

Еще у больших конюг обнаружена интересная вещь: взаимное посещение нор у соседей, причем они далеко не всегда реагировали агрессивно. В рассматриваемом нами случае, в нашей группе, доминантный самец, занимающий верхушку камня, сам в чужие норы не ходил, но его подчиненные особи заходили в его нору и так же соответственно в норы других соседей. Причем опять же иногда прилетали птицы с моря, немеченые, которые тоже посещали чужие норы, иногда их оттуда гнали, иногда нет. Вопрос "почему" остался до сих пор открытым.

И вот для демонстрации сложности отношений - одна из наиболее наглядных ситуаций такого рода. Третий по статусу самец забрался на вершину основного камня и стал там токовать, находящийся в норе доминантный самец вылез из норы и прогнал его. Этот третий по статусу самец залез в свою нору. Дальше происходит самоутверждение прогнавшего самца, хотя он в нору самца номер три не идет, но доходит до нее и дважды протоковал с громким голосом перед ней, после чего скрылся в своей норе. Через некоторое время самец три нору покидает свою нору и улетает в море. Как только этот самец три улетел в море, пара номер два вылезла из своей норы и залезла в нору самца три. Как ни странно, большие конюги, хоть они и находятся в норах, но ситуацию снаружи каким-то образом  чуют. Доминантный самец, хотя и находился в норе, решил не терпеть подобный беспорядок, вылез и (это единственный случай его захода в чужую нору) выгнал чужую пару, после чего он сам ушел в свою нору. В данный момент доминант находился в сильной вспышке активности и таким образом себя проявил. Правда спустя пару часов вторая пара в эту норку все-таки зашла и там осталась до тех пор, пока сама не вышла. Были и менее яркие случаи подобного рода, говорящие о том, что у больших конюг довольно сложная система отношений, возможно, сравнимая с таковой у некоторых млекопитающих.

И еще два момента, сильно осложняющие изучение и без того довольно сложных отношений у больших конюг. Во-первых, некоторые самки (они и так бывают довольно плохо опознаваемы по полу) тоже пытаются образовывать территорию и токовать как самцы. Полностью токовую песню они ни разу не исполняли, но вот встряхивание головой и попытки что-то изобразить  у  них наблюдаются, так что не всегда сразу удается понять, что это вовсе и не самец. И еще наблюдалась у них одна такая вещь, энергетически очень затратная и мало понятная. Это происходит у них на пике спаривания, которое производится с большой затратой энергии и практически впустую. Эти птицы собираются в больших стаях на воде, парочки почему-то стремятся не уединиться, а полететь в эту самую большую стаю (обычно несколько тысяч птиц), и пытаются спариваться. Но из-за высокой плотности в таких стаях успешное спаривание бывает только в единичных случаях. То есть нормальное спаривание происходит до периода пика, после периода этого самого пика или где-то отдельно в небольших стайках, где часть птиц все-таки находятся.

Ну и как уже говорилось, после того как насиживание уже началось, тем не менее, многие из самцов и самок клубы продолжают посещать. Это отражается у них на режиме инкубации, о чем чуть ниже. Посещение клуба наблюдается не только во время насиживания. Многие птицы  во время выкармливания птенцов с горловыми мешками, наполненными ракообразными, которые принесены вылупившемуся птенцу, тем не менее, прежде чем идти в норы и выполнять свои родительские обязанности, могут некоторое время, даже десятки минут, с набитыми мешками сидеть, токовать и образовывать платонические пары на камнях, а после этого соответственно отправиться в свою нору. Характерна так же явная социальная притягательность у этих птиц мест, где находятся другие птицы.

С насиживанием же происходит следующее. Внутри осыпи большие конюги крайне территориальны, т. е. другая птица рядом с птицей может гнездиться только если между ними лежит какой-то камень, если же камня нет, то на плоской территории гнезда находятся примерно на метре одно от другого и их владельцы крайне агрессивны. Внутри осыпи у них так же нет плотного гнездования, как бывает у чаек, у тех  же кайр, у которых занята каждая камера. Плотность на острове, на котором произведена эта работа, примерно четыре пары на кубический метр завала камней вместе с почвой. У конюг-крошек (Aethia pusilla) до 12 пар на кубический метр осыпи. От хищников они вообще страдают мало, главный хищник – это тихоокеанская чайка (Larus schistisagus Stejneger). Она слету ударяет конюгу, что не редко ей удается, и съедает. Но, в общем и целом смертность не высокая. Большие конюги выбирают себе для гнездовья место с узким входом, во избежание нападения ипаток (Fratercula corniculata), которых в районе наблюдений на 800 тыс.-1 млн. конюг приходится в среднем около 80 тысяч.

Срок насиживания варьируется от 32-х до 45-ти дней. Причем некоторые птицы клубы посещают мало и насиживают с первых дней довольно плотно, но значительная часть насиживает первые дни не более трех часов в сутки (Данные А.А.Китайского). Причем во время клубных пиков активностей (это бывает утром и вечером) в гнезде у таких птиц отсутствуют оба партнера, а ночью и в середине дня (время кормежки) один из партнеров обычно насиживает яйцо, а второй - кормится. Когда начинается период насиживания, в колонии появляется очень много птиц двухлетнего возраста, те, которые подыскивают места для будущего гнездования. Эти птицы, как правило, очень наглые, очень активные, смещают всех, кого только можно. Это и у конюг-крошек, и у больших конюг. Такие птицы, раз помеченные и больше никогда не встреченные, были ,возможно, выше неоднократно упоминаемые "серые кардиналы" – это как раз эти птицы: очень активные, ищущие места для гнездования, перемещающиеся по всей колонии Так вот после вылупления  (дней десять) соответственно большее время, остается с птенцом самец, который защищает и обогревает его, потому что в это время не размножающиеся двухлетки (размножение начинается как минимум с трех лет), которые ищут себе гнезда, ходят по осыпи и если они находят птенца, они его просто убивают. Выше описывался «боевой захват» конюг, так вот с птенцами они делают то же самое. Когда берешь такого погибшего птенца, вскрываешь его, у него сломано или основание черепа, или сломан позвоночник. В гнездах, где произошло неудачное размножение, на следующий год, как правило, конюги не гнездятся. При благоприятной же ситуации, птенцы сидят в гнезде до тех пор, пока их выкармливают (во время кормежек, то есть ночью и в середине дня, когда одна особь насиживает, а вторая в это время кормится, можно появиться на острове и не увидеть ни одной птицы) а потом они просто улетают.

Возникает главный вопрос: зачем вся эта система сложная система социальных отношений нужна? Надо сказать, что у больших конюг успех размножения принципиально не отличается от других видов морских птиц, и он значительно в большей степени зависит от условий погоды, нежели от их поведения, то есть он бывает от пяти процентов до более, чем восьмидесяти процентов. Такой же успех размножения у кайр, топорков и других видов птиц. И отсюда получается, что активная роль такого высокого уровня социальной активности совершенно не ясна. Но ясно другое, что хищников мало, кормиться довольно легко, корм находится рядом с островом, поблизости, его черпай, сколько угодно, поэтому, не имея такой заботы, они могут тратить огромное количество своей энергии на это самое общение. Смысл всех этих доминантных цепочек на территории в нескольких десятках метров от их норы для личной жизни нам, по крайней мере, непонятен.

Тем не менее, возникает следующий вопрос, который всегда хочется задать, видя такое активное общение: а не «умные» ли они?

Размножающиеся особи, проявляя родительскую заботу, казалось бы, ни о чем больше думать не должны, и обычно другие птицы так и поступают. Однако у конюг обнаружены два признака «интеллекта»: любопытство и манипулирование интересными предметами - манипулирование клювами. Они живо интересуются цветными кольцами на ногах друг друга, их рассматривают и ощупывают клювом. Осматривают и ощупывают некоторые интересные участки камней, иногда отхватывают кусочки камней, правда просто перекладывают их, рассматривают и трогают блестящие предметы, оставленные человеком на осыпи, или блестящие детали ловушек. И еще интересный момент, что называется, надо видеть: рвут цветы, особенно ярко желтые цветы лапчатки и ощипывают лепестки, иногда бросают их здесь, а иногда тащат с собой в нору. Могут тащить кусочки цветного пластика, которые так же ощупывают. Подобные явления заставили проделать опыты с небольшими пластиковыми кружками, размерами примерно с современную пятидесятикопеечную монету. Из семи или восьми предложенных цветов птицы реагировали больше всего на оранжевый и белый. Причем самцы чаще реагировали на белый цвет, а самки и неполовозрелые птицы - чаще реагировали на оранжевый (Зубакин, Зубакина, 1990). Оба эти цвета присутствуют в окраске конюг, но почему самцы предпочитают белое, а самки оранжевое, этот вопрос остался еще открытым. Если же одна из особей начинает проявлять к  чему-либо интерес, то среди окружающих особей так же интерес разыгрывается, причем, как ни странно, в основном у самок. По крайней мере, самца, рвущего цветочки, не видели ни разу.    

Озерным Чайкам так же подкладывались на колонию яркие ленточки, похожие на сухие листья рогоза, в надежде, что они будут брать их и класть в свои гнезда, но надежды не оправдались. Более того, они вообще никак не реагировали на эти цветные штучки.

                               Материал подготовлен Алиной Зубковой 

 

Л И Т Е Р А Т У Р А

Зубакин В.А., 1990. Некоторые аспекты гнездовой биологии и социального поведения большой конюги (Aethia cristatella). Изучение морских колониальных птиц в СССР. Информационные материалы, Магадан, 9-13.

Зубакин В.А,, Зубакина Е.В., 1990. Об «эстетических вкусах» больших конюг. Изучение морских колониальных птиц в СССР. Информационные материалы, Магадан, 39-42.

Харитонов  С.П.,  1988.  Этологическая структура локальной группировки в колонии белых гусей  (Anser  caerulescens). Зоологический журнал, т.67, вып.10, 1530-1537.

Харитонов С.П.,  1989. Доминантные отношения между гнездящимися озерными  чайками  (Larus  ridibundus). Зоологический журнад, т.68, вып.7, 110-118.

2005:03:12